Последний месяц 2020 отметился рядом важных позиций Верховного суда. Были и интересные кейсы, рассмотренные судами округов. Вспоминаем, о чем говорили в декабре: краткие выводы судов сопровождаются ссылкой на информацию о споре, а также – на судебный акт.
Позиции Верховного суда
Арбитражный управляющий-член ТИК не может быть привлечен к административной ответственности без согласия прокурора субъекта России
Об этом нижестоящим инстанциям напомнил Верховный суд. Здесь указали, что соблюдение указанных гарантий важно для общества – они имеют публично-правовой характер и помогают сохранить независимость в работе территориальных избирательных комиссий.
| Подробности спора | Судебный акт |
Кредиторское требование к должнику может предъявляться по адресу, установленному сторонами в договоре
Верховный суд указал, что просьба об уплате по банковской гарантии – не то же самое, что просьба о включении требований в реестр. Если вторая направляется по адресу, указанному в сообщениях о банкротстве, то первая – по адресу, который стороны согласовали в условиях договора.
| Подробности спора | Судебный акт |
Оспаривание сделки направлено на устранение возникшей в деле неопределенности; срок давности не пропущен
Верховный суд рассмотрел спор по заявлению налоговиков о признании сделки должника недействительной. Нижестоящие инстанции назвали сделку мнимой, но вместе с тем указали на пропуск налоговиками срока давности. Верховный суд указал, что в реестре оказались два взаимоисключающих требования, и заявление уполномоченного органа как раз направлено на устранение этого противоречия.
| Подробности спора | Судебный акт |
Возврат кредита со значительной просрочкой не может считаться сделкой, совершаемой в обычной хозяйственной деятельности
На это указал Верховный суд в споре, где конкурсный управляющий просил признать недействительным перечисление должником платежа по кредитному договору в пользу банка.
Суд первой инстанции и суд округа заявителю отказали – из-за недоказанности осведомленности банка о наличии у должника иных неисполненных обязательств.
Верховный суд их поправил: так как речь идет о перечислении, совершенном после возбуждения дела о банкротстве, достаточно наличия признака предпочтения по отношению к другим кредиторам.
| Подробности спора | Судебный акт |
Наличие неисполненных обязательств перед одним кредитором само по себе не обязывает руководителя должника подавать заявление о банкротстве
Верховный суд напомнил, что для определения момента, когда управленец должен инициировать банкротство компании, нужно искать признаки, установленные в п. 1 ст. 9 закона о несостоятельности.
То есть, когда будет наблюдаться критическая ситуация, не дающая нормально продолжать дальнейшую хозяйственную деятельность.
Наличие же одного непогашенного долга само по себе не приводит к обязанности подать заявление о банкротстве.
| Подробности спора | Судебный акт |
Если на момент совершения спорной сделки не имелось кредиторов, то не могло быть намерения причинить им вред
Такой вывод Верховный суд сделал в споре, где финансовый управляющий пытался доказать: сделка родственников была совершена, чтобы впоследствии создать фиктивную задолженность (банкротство было инициировано спустя 7 лет). Суды во мнениях разделились. Указав, что во время совершения сделок не имелось кредиторов, а требования к должнику возникли позднее, точку в споре поставил высший суд.
| Подробности спора | Судебный акт |
Индексация зарплаты сотруднику, а также оплата дополнительного объема работы не могут квалифицироваться как недействительная сделка
К такому выводу пришел Верховный суд в споре, где конкурсный управляющий просил признать недействительными допсоглашения к трудовому договору с юрисконсультом должника, ссылаясь на осведомленность этого работника о финансовой нестабильности в компании. Суды трех инстанций согласились с управляющим, но в высшем суде встали на сторону сотрудника.
| Подробности спора | Судебный акт |
Требования дольщика можно включить в реестр, даже если на спорную недвижимость установлены правопритязания иных лиц
Нижестоящие инстанции отказали участнику строительства. Не согласился с этим Верховный суд, сделав вышеуказанный вывод и назвав еще несколько обстоятельств, которые не помешают включению требований о передаче недвижимости в реестр.
| Подробности спора | Судебный акт |
Задаток – не аванс, и возвращать его контрагенту при неисполнении договора не требуется
Верховный суд решал вопрос, связанный с оспариванием перечисления задатка в 150 млн. рублей. Контрагент оставил задаток за собой ввиду неисполнения должником договора, вследствие чего должник впал в банкротство. Суды трех инстанций посчитали, что сделка по перечислению денежных средств недействительна, но Верховный суд с этим не согласился.
| Подробности спора | Судебный акт |
Если сопоручитель приобретает требования к второму поручителю, он не вправе требовать сумму, превышающую фактически понесенные им расходы
Верховный суд рассмотрел спор, где группа сопоручителя приобрела права требования к другому поручителю (должнику). Из-за корпоративного конфликта с должником сопоручитель хотел получить удовлетворение требования с учетом индексации. Нижестоящие инстанции назвали это злоупотреблением правом, несколько лояльнее к заявителю отнесся Верховный суд.
| Подробности спора | Судебный акт |
Мнения судов округов
Специфика субсидиарной ответственности в банкротстве позволяет распространять ее на собственников муниципальных унитарных предприятий
Такой вывод сделал Арбитражный суд Северо-Западного округа, исправив ошибку нижестоящих инстанций. Так, суды посчитали, что Гражданский кодекс не позволяет привлекать к субсидиарной ответственности собственника имущества муниципального унитарного предприятия. Однако кассация назвала такой подход неправильным применением норм материального права.
| Подробности спора | Судебный акт |
Пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам возможен, если по итогам реализации активов должника сумма значительно меньше ожидаемой
О разъяснениях Высшего Арбитражного суда напомнил Арбитражный суд Московского округа. Он посчитал возможным пересмотр по вновь открывшимся обстоятельствам в отношении размера вознаграждения арбитражному управляющему, выплаченного в наблюдении. Тогда активы должника оценили в 919 млн. рублей, а впоследствии их реализовали всего за 66 млн. рублей.
| Подробности спора | Судебный акт |
Если сделка совершается в условиях неплатежеспособности должника между аффилированными лицами и при неравноценности предоставления, то можно говорить о цели причинения вреда кредиторам
Арбитражный суд Московского округа указал, что ранее такую позицию занял Верховный суд. Отказ конкурсному управляющему в признании сделки недействительной кассация нашла неверным, спор был направлен на новое рассмотрение.
| Подробности спора | Судебный акт |
Заявитель по делу о банкротстве может взыскать судебные расходы, связанные с инициированием дела
Такой вывод сделал Арбитражный суд Волго-Вятского округа. Суд указал, что Арбитражный процессуальный кодекс позволяет возместить судебные издержки через их распределение в общем порядке.
| Подробности спора | Судебный акт |
Только существенное ухудшение финансового положения должника может быть причиной привлечения к субсидиарной ответственности
Арбитражный суд Московского округа напомнил: при несущественном влиянии на возникновение экономической нестабильности следует взыскивать убытки. Поскольку сумма причиненного вреда к банкротству привести не могла, суд направил спор на новое рассмотрение.
| Подробности спора | Судебный акт |
То, что у должника есть неисполненные обязательства, еще не говорит о признаках объективного банкротства
Суды двух инстанций удовлетворили требования конкурсного управляющего о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего руководителя должника за неподачу заявления о банкротстве. Суды определили время появления соответствующий обязанности в момент, когда у должника появились просроченные обязательства, но кассация их поправила.
| Подробности спора | Судебный акт |
Злоупотреблением правом признаются действия, которые направлены на лишение статуса заявителя по делу о банкротстве
Такой вывод сделал Арбитражный суд Уральского округа. Суд указал, что в отсутствие на то воли кредитора погасить перед ним обязательства можно только тогда, когда права этого кредитора не нарушаются.
| Подробности спора | Судебный акт |
При истребовании документов новым конкурсным управляющим у предыдущего нужно оценивать возможность исполнения требования
Арбитражный суд Московского округа указал, что следует принимать во внимание объективную возможность по передаче документации. В частности, ранее контролирующие должника лица были привлечены к субсидиарной ответственности именно за непередачу документации первому конкурсному управляющему.
| Подробности спора | Судебный акт |
Назначение исполняющего обязанности руководителя не освобождает последнего от передачи документации конкурсному управляющему
К такому выводу пришел Арбитражный суд Московского округа. В споре, где гендиректор назначил и.о., а затем взял отпуск с последующим увольнением, суд посчитал, что обязанность по передаче документации, возникшая в период отпуска, все равно лежала на руководителе. Он должен был либо сам ее исполнить, либо проконтролировать исполнение и.о.
| Подробности спора | Судебный акт |
Перечисление ненадежному контрагенту 100% предоплаты не всегда говорит о намерении руководителя причинить вред должнику
Такой вывод сделал Арбитражный суд Уральского округа, указав на пояснения руководителя должника о выборе контрагента. Речь шла о поставках трудно транспортируемого сырья, изготавливаемого малыми объемами; а посредника покупателям рекомендовала организация-изготовитель.
| Подробности спора | Судебный акт |
Установления фактически сложившихся отношений между должником и кредитором недостаточно для включения требований в реестр
Арбитражный суд Западно-Сибирского округа указал, что к доказыванию наличия обязательств в банкротстве предъявляются повышенные требования. При отсутствии соответствующих подтверждающих документов нельзя сделать вывод о долге перед кредитором.
| Подробности спора | Судебный акт |
При сдаче в аренду заложенного имущества сначала уплачивается НДС, а потом исчисляется доля залогового кредитора
Арбитражный суд Московского округа обратился к позиции Верховного суда. Было указано, что иной подход приведет к тому, что текущие расходы на аренду залогового имущества лягут на всех кредиторов, а прибыль будет получать залоговый.
| Подробности спора | Судебный акт |
- Прочие события в сфере банкротной судебной практики
- Верховный суд выпустил разъяснения о банкротном моратории
- В документе имеются разделы, посвященные общим положениям, возбуждению дел о несостоятельности после начала действия моратория и судебной рассрочке.
- Перейти на сайт
- Появилась новая подборка судебной практики по банкротству физлиц
Аналитическая справка представлена Двенадцатым Арбитражным апелляционным судом. В подборке – восемь споров, которые касаются предъявления требований кредиторами.
Перейти на сайт
Суды рассматривают ходатайства об увеличении фиксированной части размера вознаграждения арбитражных управляющих
Такие ходатайства разрешаются как с положительным, так и с отрицательным результатом. Приводим три примера, когда суды идут навстречу антикризисным менеджерам и три ситуации, где им отказывают.
Перейти на сайт
Дела о банкротстве. Декабрь 2020 г.
Перспективы и последствия изменений в законодательстве о банкротстве в 2021 году
Ведущий юрист проекта «ЮрХелп» Гюнай Везирова подготовила подробный материал о грядущих изменениях в закон о банкротстве. Чем он плох и есть ли существенные плюсы?
Предстоящие весенние изменения в 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» включают в себя не только переименование закона (новое название — «О реструктуризации и банкротстве»), но и ряд очень серьезных нововведений в отношении физических, юридических лиц и арбитражных управляющих. Разбираемся в деталях.
Для чего вводятся изменения в закон о банкротстве
Попасть в сложное финансовое положение в современном мире со всеми его экономическими проблемами — задача не из сложных.
Неудачное поручительство за должника (бизнесмена или родственника), долларовая ипотека — подобных вариантов немало. Справиться с проблемами помогает отлаженное законодательство о банкротстве.
Но, к сожалению, термин «отлаженное» нельзя применить ни к действующим нормативным актам, ни, тем более, к новым поправкам, о которых и написана эта статья.
Изначально все планировалось для урегулирования деятельности арбитражных управляющих. Действительно, есть темные зоны в вопросе контроля деятельности: кто-то работает добросовестно, кто-то — не очень. Управляющим запрещено заниматься коммерческой деятельностью, но некоторые из них активно рекламируют свои услуги, в том числе и сопутствующие.
Количество банкротов растет — в отрасли циркулируют прогнозы о 20 % от трудоспособного населения России к 2024 году.
Это гигантские цифры на фоне общепринятой в мире 5–7 % нормы для экономически развивающейся страны. Можно долго рассуждать о причинах, но важнее подготовиться к последствиям.
Именно эта подготовка, на мой взгляд, и стала основной для внесения изменений.
Но, как у нас часто бывает, вместо того, чтобы подключить к вопросу практиков из бизнеса и специалистов по банкротству, закон писали другие люди.
Нововведения в порядке торгов имущества
Однако начнем с позитивных изменений.
Сейчас торги по имуществу должника могут длиться до полутора лет. Фактически есть риск, что вместо оперативного решения своего вопроса человек «застрянет» в процедуре на эти год-полтора из-за какого-нибудь старого «Москвича» за 10 000 рублей, который числится на нем и который никому не нужен.
По этому объекту будет точно такая же процедура, как и по чему-то более ликвидному — оформление бумаг, подготовка к торгам, сами торги (только они, согласно закону, могут растянуться до полугода). Сейчас процедура торгов выглядит так: проводятся два этапа с фиксированной ценой, если сделки нет, следующие этапы идут на понижение стоимости лота (имущества).
Новые же поправки от Минэкономразвития позволяют менять направление цены лота (на повышение / понижение) в течение дня.
То есть если раньше длительность сроков была обозначена сугубо «на глаз» и в зависимости от скорости прохождения судебного процесса, то сейчас ее значительно сокращают.
Еще один плюс — возможность реализации имущества банкрота не только с помощью специализированных площадок и прямых продаж имущества через доски объявлений, но и при размещении на маркетплейсах. Больше возможностей по реализации, ускорение процедуры — это однозначно хорошо. Но вот другие изменения положительными назвать никак нельзя.
Нововведения в цифрах: группы должников, стоимость услуг и введение балльной системы для СРО
Вводится разделение должников по уровню доходов:
- Первая группа. Физические лица и ИП, а также все организации со стоимостью активов не более 300 миллионов рублей и годовым доходом не более 800 миллионов рублей.
- Вторая группа. ИП и компании с доходами от 800 миллионов до 2 миллиардов рублей.
- Третья группа. Индивидуальные предприниматели и предприятия с доходами свыше двух миллиардов рублей.
Для физических лиц значительно подорожает сама процедура банкротства — стоимость услуг арбитражных управляющих. На сегодняшний день стоимость зафиксирована — это 25 000 рублей, после изменений цифра вырастет в 4 раза. Кроме того, изменятся «гибкие» проценты, которые зависят от стоимости имущества, проданного на торгах. Текущее значение — 7 %, запланированное — 10 %.
Нововведения для арбитражных управляющих и СРО
Арбитражных управляющих тоже делят на три группы, по аналогии с группами должников, но здесь упор идет на стоимость услуг:
- для первой группы — 100 000 рублей;
- для второй — 300 000 рублей;
- для третьей — 500 000 рублей.
На текущий момент процедура назначения управляющего выглядит так: пишется заявление на банкротство, в нем указываются суд и СРО — законом это не воспрещается. Если определенный арбитражный управляющий реагирует не сразу, внутри СРО выбирается другой, и об этом уведомляются участники процесса.
Соответственно, обе стороны знают, кто и когда приходит, кому с кем работать, какие нюансы нужно учитывать при процедуре.
А сейчас, в новом законе, планируют сделать государственный реестр и туда внести всех арбитражных управляющих и все СРО. Запустить балльную систему оценки их деятельности: у кого лучше «оценка», тот себе и забирает процедуру — попахивает небольшой монополией. Или большой, смотря с какой стороны посмотреть.
Как будет работать предлагаемая рейтинговая система
Рейтинг СРО — совокупность баллов, полученных ее участниками. Процедура отбора будет состоять из четырех этапов.
- В регистр поступают сведения о запросе на процедуру банкротства.
- СРО подают заявки, обязательно отмечая количество баллов, которые они «ставят» на участие в конкурсе.
- В регистре подбивают количество всех заявок, баллов, их среднее значение и убирают все СРО, которые не попадают под этот параметр.
- Среди тех организаций, которые «остались в игре», случайным образом выбирается одна, которая и назначает арбитражного управляющего.
В теории эта схема обеспечит прозрачность всей процедуры за счет отсутствия «договорных» специалистов. Но практика, как всегда, сильно отличается от теории.
Чем это чревато? Тем, что определенные СРО и не менее определенные арбитражные управляющие, пользуясь своим монопольным положением, смогут банально увеличивать сумму договора.
В итоге в проигрыше окажутся и физические лица, и ИП, и предприятия, и другие СРО и управляющие.
И все это — из-за отсутствия понятной прозрачной структуры формирования государственного реестра: какая будет балльная система, кому и по каким принципам будут добавляться баллы, кто эти принципы разработает и так далее.
Балльная система еще и сильно увеличивает ответственность арбитражного управляющего. Условно «неправильные» шаги будут уменьшать баллы и автоматически снижать техническую возможность специалиста принять участие в следующей процедуре.
Что получим? Перегруженность «правильных» управляющих и СРО, и, наоборот, недостаточную загрузку других.
В итоге, учитывая двукратный рост количества банкротов в РФ за последний год (темпы роста подающих заявлений и признанных банкротами людей: в 2019 году их было около 60 тысяч, в 2020 году — около 120 000), образуется «транспортный коллапс» в этой сфере. Кто от этого выиграет? Уж точно не должники и кредиторы, у которых горят сроки по процедурам.
Еще один заслуживающий внимания момент, который ждет нас после принятия изменений, — усложнение организации всех необходимых процедур.
Юридическим компаниям придется сотрудничать не с одним-двумя постоянными арбитражными управляющими, а каждый раз в каждой процедуре договариваться с новым.
А это значит — регулярный контроль над каждым «новичком», оценка уровня его объективности по отношению к требованиям закона, соблюдения баланса интересов всех участников процесса: кредиторов, должника и самого финансового управляющего. Условно — вместо работы с уже многократно проверенным человеком необходимо будет каждый раз «ставить на темную лошадку». Это — время и нервы.
Итоги законопроекта о банкротстве
На текущий момент изменения еще не вступили в силу — они были отправлены на доработку. Одна из причин — резкое неприятие нововведения юридическим сообществом, арбитражными управляющими и компаниями.
Изменение уровня ответственности, непрозрачные процедуры начисления баллов, непонимание ряда процессов — все это заставляет декларировать крайне негативное отношение заинтересованных лиц к ФЗ «О реструктуризации и банкротстве».
Да, радует, что государство это услышало, но, с другой стороны, необходимых изменений «скользких» мест в тексте все еще нет, а дата рассмотрения — все ближе.
Закон вполне могут принять в весеннюю сессию в текущем виде, соответственно, до конца года поправки уже заработают.
И эта попытка искусственного торможения официального количества банкротов (что, без сомнений, важно не только для экономики нашей страны, но и для оценки с помощью разнообразных международных метрик и последующих за ними договоренностей в экономических сферах) с большой долей вероятности приведет к обратному от желаемого эффекту — еще большему резкому росту количества банкротов реальных. Что в итоге вместо планомерной регуляции отрасли может привести к серьезному росту социальной напряженности.
Таким образом, декларируемая суть изменений — смена курса со списания долгов на их реструктуризацию, улучшение условий для всех сторон процесса и так далее — практически абсолютно не отображает нововведения в нормативном акте.
17.05.2021
Смерть после моратория: накроет ли Россию в 2021 году волна банкротств
Фото Getty Images В начале будущего года власти должны отменить мораторий на банкротство, который действовал большую часть 2020 года и вместе с коронакризисом сформировал предпосылки для ликвидации огромного количества юрлиц. После этого количество банкротств вырастет в несколько раз, не исключен и эффект снежного кома, когда разорение одной компании в хозяйственной цепочке повлечет крах ее контрагентов, считает управляющий партнер Legal to Business Светлана Гузь
В российском правовом поле сейчас проходит уникальный эксперимент, последствия которого пока проявили себя не так ярко, но уже в следующем году могут затронуть десятки тысяч российских юрлиц. За тридцатилетнюю новейшую историю российского права еще ни разу власти не лишали большую часть компаний возможностей применить ею же, властью, введенные правовые инструменты. Но коронавирусная эпоха богата «открытиями», и мораторий на банкротство — одно из них.
Эта мера позиционировалась российскими властями как поддержка бизнеса.
Согласно мораторию, кредиторы не могли подавать банкротные иски в отношении компаний из наиболее пострадавших отраслей, оставив самим должникам прерогативу обращаться с заявлением о банкротстве.
Мораторий был введен 4 апреля и действовал до 6 октября, однако затем его продлили до 7 января 2021 года. По данным ФНС России, на 1 октября 2020 года его действие распространялось на 517 000 юридических лиц и 1,61 млн индивидуальных предпринимателей (ИП).
Мораторий вместе с нарушениями привычного графика работы судов уже заметно снизил число банкротств.
За первые девять месяцев этого года суды вынесли 7393 решения об открытии конкурсных производств, что на 19% меньше, чем за аналогичный период прошлого года.
Количество сообщений о намерении обратиться с заявлением о банкротстве тоже сократилось на 11% (до 19 225 заявлений) от кредиторов и на 1,4% (до 1496) от должников.
Сокращение числа банкротств всего лишь на 19% не должно вводить в заблуждение. Большая часть банкротств, которые попали в статистику Федресурса за первые 9 месяцев 2020 года, — процедуры, в основном возбужденные до введения моратория.
С мая 2020 года суды, ссылаясь на мораторий и разъяснения Верховного суда, не принимали заявлений об инициировании судебных дел о банкротстве в отношении компаний из перечисленных отраслей.
По приблизительным подсчетам это более 10 000 «отложенных» банкротств.
Не исправила положение и возможность добровольно отказаться от ограничений на банкротство. Своим правом на отказ от моратория на 1 октября 2020 года воспользовались лишь 854 лица, из них 708 компаний и 146 ИП, свидетельствуют данные Федресурса. При этом часть отказов обусловлена ограничениями моратория, связанными с выплатой дивидендов, и иными небанкротными последствиями его применения.
Банкротство для выздоровевших: что несет бизнесу реформа законодательства
Мораторий можно сравнить с плотиной, преградившей полноводную реку. Причем уровень воды в этой реке продолжил бы увеличиваться и без дамбы — риски оказаться в процедуре банкротства из-за коронакризиса выросли в несколько раз. Пока плотина справляется, но эта ситуация не может продолжаться вечно. Рано или поздно мораторий будет отменен — вполне вероятно, уже в начале следующего года.
Кроме того, мораторий поставил компании из различных отраслей в откровенно неравное положение.
Представители защищенных отраслей не опасаются претензий со стороны кредиторов, тогда как их контрагенты, которые могут не подпадать под действие моратория, этим похвастаться не могут.
Например, получается, что ресторан может перестать платить поставщику продуктов, осознавая, что в отношении общепита дело о банкротстве возбуждено не будет. При этом поставщик таким инструментом не владеет и должен полностью нести ответственность перед своими контрагентами.
Мораторий стали использовать даже монополисты. Известен кейс, когда «Почта России» не исполняла решение суда о взыскании с нее денежных средств, указав, что находится под «защитой» моратория.
Сразу после отмены моратория число банкротств одномоментно вырастет в несколько раз. О волне банкротств предупреждают и юристы государственно-правового управления президента. И чем дольше власти будут продлевать мораторий, тем выше будет эта волна.
В «красную» зону риска уже попали компании, к которым есть или могут возникнуть претензии у Федеральной налоговой службы (ФНС), обладающей приоритетом в удовлетворении некоторых своих требований перед другими кредиторами.
Согласно поправкам в Налоговый кодекс, с 1 апреля 2020 года заработал «налоговый» залог, призванный обеспечить сохранность имущества должника при неисполнении решения о взыскании задолженности или о привлечении к ответственности.
Благодаря поправкам уполномоченный орган наделен правами залогодержателя в силу закона, что потенциально может рассматриваться судами как основание для установления статуса залогового кредитора с вытекающими преференциями. Но в этом случае возникает обоснованное сомнение в соблюдении принципа равенства кредиторов.
Неотложная помощь: как власти оградили бизнес от влияния пандемии
В случае обращения взыскания на заложенный актив со стороны ФНС вероятность «ухода в банкротство» сразу после снятия моратория существенно возрастает — у других кредиторов просто не остается инструментов.
С учетом ужесточившегося законодательства шансы оспорить претензии налоговиков не очень высоки.
Судебная практика последних лет показывает, что оспаривать арест активов со стороны ФНС или пытаться в судебном порядке пересмотреть размер претензий — в 80% случаев бесперспективная затея.
При этом ФНС, основная задача которой — собрать налоги здесь и сейчас, инструмент банкротства использует вполне охотно: за первые 9 месяцев действия нового закона налоговики инициировали почти 15% всех банкротных дел.
Выход из этой ситуации только один — как ни банально это звучит, вовремя платить налоги, к моменту снятия моратория закрыв долги перед бюджетом не менее чем за два месяца.
Если это не получается, можно рекомендовать только поддерживать контакт с налоговиками, убеждая их не идти на крайние меры, используя возможные инструменты рассрочки, отсрочки, залог от третьего лица, погашение третьим лицом и т. д.
У финансовых кредиторов также имеется расширенный список полномочий по воздействию на заемщиков. В первую очередь это отсутствие необходимости получать вступившее в законную силу решение суда.
При наличии у должника предусмотренных законом признаков банкротства достаточно в срок не позднее чем за 15 дней опубликовать на сайте Федресурса уведомление о намерении обратиться с заявлением в суд о признании должника банкротом.
Но в большинстве случаев банкротство участников кредитной сделки — самый нежелательный исход для банка.
Во-первых, по требованиям регулятора дефолт заемщика или связанных с ним участников сделки обязывает формировать резервы, равные сумме основного долга.
И если неплатежеспособность будет зафиксирована у 20-30 крупных заемщиков, это уже существенная нагрузка на капитал, что может поставить под удар финансовое благополучие самого банка.
Кроме того, на этапе банкротства крупного заемщика в числе кредиторов зачастую можно встретить два и более банка, а также пул кредиторов из числа контрагентов.
Утешение мораторием: помогут ли экономике отложенные банкротства
Несмотря на единую цель участников процедуры — удовлетворение своих требований, за редким исключением кредиторы действуют по принципу лебедя, рака и щуки. В результате успехом считается удовлетворение требований в размере 50%, но чаще этот показатель останавливается на уровне 30% от «тела долга»
Так что переговоры о реструктуризации имеют шансы на успех. При этом больше возможностей у заемщиков, представляющих социальную значимость, — это крупные работодатели или налогоплательщики, стратегические или градообразующие предприятия.
К банкротству таких клиентов банки будут прибегать, лишь если должник, с точки зрения кредитора, допускает недобросовестное поведение. Под недобросовестностью банкиры понимают, например, сомнительные операции, которых компания раньше не проводила, или предоставление некорректной финансовой информации (отчетности).
Насторожит и нежелание тесно взаимодействовать с представителями кредиторов — неотвеченные письма, срыв сроков по предоставлению документов или отчетов.
Малому и среднему бизнесу, особенно закредитованному, избежать банкротства будет сложнее. И именно малый и средний бизнес составит основную часть волны банкротств, которую эксперты ожидают по окончании моратория. Кредиторы не будут жалеть их, а переговорный вес у этой части бизнес-сообщества априори невелик.
В нашей практике есть случаи угроз арендодателей подать иск на банкротство небольшой петербургской сети магазинов, если не будут погашены долги по аренде. При этом арендодатели игнорируют факт, что магазины не работали весной из-за запрета властей.
Пока мораторий в данном случае помог, и в этом, наверное, заключается его единственная положительная функция для малого и среднего бизнеса.
Семь ошибок собственника погибшей компании: чего никогда не нужно делать
Также нельзя исключать, что малый и средний бизнес будет сам массово банкротиться по инициативе владельцев, которые видят в банкротстве способ избавления от непосильных долгов, в надежде «начать жизнь заново».
Их долги, а за ними активы (скорее всего, с большим дисконтом до 70%, а порой и до 90%) могут быть проданы банками, например, компаниям, которые специализируются на скупке проблемных долгов.
Похожую ситуацию мы наблюдали в предыдущие два кризиса в 2008-2009 и 2013-2015 годов.
Насколько массовой будет волна банкротств после отмены моратория, детально сказать сложно. Во многом это зависит от действий властей, которые сейчас стоят перед дилеммой: убрать «дамбу» одномоментно или продлить мораторий.
Возможен еще компромиссный вариант, когда банкротное «водохранилище» будут медленно спускать, постепенно сокращая список защищенных мораторием отраслей и, желательно, предоставляя поддержку государства малому и среднему бизнесу в виде налоговых льгот.
Последний вариант видится самым логичным: он позволил бы частично избежать эффекта снежного кома, когда за банкротством одной крупной или даже средней компании в процедуру вступят ее контрагенты, которым нужно нести ответственность по своим обязательствам.
В любом случае в следующем году российская экономика столкнется с волной взаимных претензий, судебных разбирательств и банкротств, равной которой в новейшей истории еще не было.
Выживут в ней в основном самые крупные игроки — у них будет доступ к финансированию, переговорный вес для реструктуризации кредитов, а также поддержка государства или окологосударственных структур, которая в нынешних реалиях может стать решающим фактором.
Мнение автора может не совпадать с точкой зрения редакции
- Светлана Гузь Forbes Contributor
#мораторий #банкротство #налоги
Новый закон о банкротстве никого не спасет
Законодательство о банкротстве — одна из базовых, фактически несущая конструкция, без которой невозможна рыночная экономика. В России оно никак не обретет совершенной формы и регулярно переписывается с усердием, достойным лучшего применения. Ключевых проблем две.
Первая: попавшие в тяжелую ситуацию предприятия в подавляющем числе случаев оказываются ликвидированы, и это сильно отличает Россию от других стран.
Вторая: при такой ликвидационной направленности кредиторы ничего тоже не выигрывают — совокупная сумма возврата кредитов в результате банкротств измеряется единицами процентов.
Эти проблемы были призваны решить очередные поправки в закон «О несостоятельности (банкротстве)», которое правительство должно внести в Госдуму меньше чем через месяц. И, как писали многие СМИ, был велик шанс, что этот законопроект будет принят Думой уже в весеннюю сессию.
Однако, по мнению предпринимательского сообщества, если законопроект будет принят в существующей редакции, он абсолютно ничего не изменит в лучшую сторону в системе банкротств в России, а заодно может отбить всякую охоту заниматься бизнесом, тем самым нанеся ущерб — как бы избито это ни звучало — инвестиционному климату и экономике в целом.
О том, в чем минусы этого законопроекта с точки зрения бизнеса, «Эксперту» рассказал Александр Варварин, вице-президент РСПП по правовому регулированию и правоприменению.
— История этого законопроекта — типичный пример того, как не надо органам государственной власти работать с бизнесом.
Реформа законодательства о банкротстве давно назревала, текущее регулирование банкротства никого не устраивает.
Но вместо того, чтобы обсудить изменения с бизнес-сообществом, решения были приняты узким кругом, в подавляющем большинстве чиновниками. Эти решения были облечены в поручения президента и правительства.
После этого законопроект готовился в закрытом режиме в Минэкономразвития и ФНС. В результате появился большой проект, который согласовали на уровне аппарата правительства. И только после этого законопроект вывесили на сайт для широкого обсуждения и проведения оценки регулирующего воздействия.
Оказалось, что его качество никого не устраивает. Проект получил около тысячи отрицательных отзывов. Но после того, как чиновники о чем-то договорились и доложили руководству, исправить что-либо уже очень сложно. Мы почти год работаем с этой редакцией законопроекта, и она практически не меняется.
Особенно удивляет нежелание править законопроект, если учесть, что на заседании комиссии правительства РФ по законопроектной деятельности он подвергся жесткой критики со стороны государственно-правового управления президента (ГПУ), которое отметило, что не учтено практически ни одно из ранее высказанных ГПУ замечаний. При этом появились дополнительные замечания по новым положениям, которые включены в законопроект. К законопроекту имеется много замечаний и у Совета при президенте по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, Института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве.
Разумеется, РСПП направил на этой неделе очередное отрицательное заключение на законопроект. В таком виде мы его не поддержим.
— Что больше всего не нравится бизнес-сообществу?
— Если говорить о концептуальных вещах, то это прежде всего недостатки процедуры реструктуризации долгов, которая предлагается. Сейчас в деле о банкротстве есть процедуры наблюдения, финансового оздоровления и внешнего управления. В новом законопроекте вместо них вводится процедура реструктуризации долгов. Но, на наш взгляд, принципиально эта процедура ничего не поменяет.
В чем текущая проблема законодательства о банкротстве? В том, что должник делает все возможное, чтобы избежать возбуждения дела о банкротстве. На это есть две причины. Во-первых, подать заявление о банкротстве всегда сложно. Есть акционеры, учредители, которые видят большие риски для себя.
И какую бы ответственность мы ни предусматривали за несвоевременную подачу заявления о банкротстве, все равно менеджеры тянут до последнего. В результате, когда компания оказывается в банкротстве, там оздоравливать уже нечего. Все ликвидные активы распроданы, накоплены огромные суммы задолженности.
Остается единственная возможность — ликвидировать компанию. Отсюда очевидная ликвидационная направленность нашего законодательства о банкротстве. И это, конечно, неправильно.
Мы всегда говорим, что процедура банкротства должна быть прежде всего направлена на спасение бизнеса, на финансовое оздоровление.
Но для того, чтобы это стало возможно, ситуация должна поменяться концептуально. И какой-то шаг в этом направлении в законопроекте делается.
В частности, законопроект предусматривает, что должник может подать заявление о проведении реструктуризации долгов, а не о банкротстве. То есть фактически попросить защиты от кредиторов для того, чтобы провести мероприятия по финансовому оздоровлению.
Но то, как регулируется процедура реструктуризации, приведет к тому, что никто такое заявление подавать не будет.
Согласно законопроекту, план реструктуризации может предложить любое лицо — не только должник. Это могут быть и кредиторы.
И план реструктуризации может предусматривать совершенно разные мероприятия, начиная с отстранения менеджмента компании и назначения руководителя по решению собрания кредиторов и заканчивая продажей практически всего имущества. Набор механизмов реструктуризации настолько широк, что может легко превратиться в ликвидацию.
Очевидно, что такая широта возможностей совсем не стимулирует должника к тому, чтобы пытаться защититься от кредиторов. Потому что, когда компания решается на этот шаг, она должна иметь гарантии, что не потеряет весь бизнес. В законопроекте таких гарантий нет.
— А какими они могут быть?
— Обычно используется два механизма, защищающих в этих случаях должника. Либо план реструктуризации должен в обязательном порядке согласовываться с самим должником. Либо есть так называемый cram down. Это когда должник подает заявление, готовит план. Кредиторы с этим планом не соглашаются.
Но должник имеет возможность ходатайствовать перед судом об утверждении этого плана, даже вопреки позиции кредитора. Конечно, это делается при определенных обстоятельствах. Например, если должник докажет, что кредитор ничего не потеряет и восстановить платежеспособность можно.
Или, например, предоставит какое-то обеспечение: залог, гарантию, поручительство.
Но насчет cram down Верховный суд сказал, что это повлечет за собой необходимость принятия судом субъективных экономических решений, и это нецелесообразно.
Мы говорим: «Хорошо, давайте тогда сделаем обязательным условием согласование плана с должником». Нам говорят: «Нет, тогда может быть клинч».
Но подумайте, какой вменяемый руководитель подаст заявление о реструктуризации, если понимает, что через четыре месяца будет утвержден план и весь его бизнес распродадут по частям?
— Вы выражаете позицию бизнеса. Бизнес знает, что во многих случаях, когда он сталкивается с долгами, он может предложить план реструктуризации, который выведет компанию из неплатежеспособности. Тогда почему правительство против?
— Авторы законопроекта считают, что должник будет злоупотреблять при условии обязательного согласования с ним плана. Он подаст заявление о реструктуризации и с кредиторами не будет договариваться. Получит таким образом отсрочку. Но эта логика неверна. После того как запускается процедура реструктуризации, должник оказывается в абсолютно прозрачной ситуации.
Сделки он должен согласовывать либо с собранием кредиторов, либо с арбитражным управляющим. Вся информация о его хозяйственной деятельности становится известна кредиторам.
Да, можно получить отсрочку в четыре месяца, но ты должен понимать, что после того, как не договоришься с кредитором и суд прекратит производство по делу в связи тем, что план не утвержден, кредиторы подадут заявление о банкротстве снова.
— Как только появились ваши возражения, сразу заговорили о том, что новый законопроект делается в интересах госбанков и госкорпораций, которым многие должны, для того чтобы они могли собирать те активы, которые кажутся им полезными для выстраивания производственных цепочек. Насколько верна такая точка зрения?